Невыдуманному Джонатан, который живет в каждом из нас
читать дальше
"У меня нет выхода. Я чайка. Я могу только
то, что могу. Родись я, чтобы узнать так много о полетах, у меня была
бы не голова, а вычислительная машина. Родись я для скоростных полетов,
у меня были бы короткие крылья, как у сокола, и я питался бы мышами, а
не рыбой. Мой отец прав. Я должен забыть об этом безумии. Я должен
вернуться домой, к своей Стае, и довольствоваться тем, что я такой,
какой есть, - жалкая, слабая чайка."
"Какой же я дурак! Все, что мне нужно - это
крошечное, совсем маленькое крыло; все, что мне нужно - это почти
полностью сложить крылья и во время полета двигать одними только
кончиками. Короткие крылья!"
"Когда они услышат об этом, - он думал о Прорыве, - они
обезумеют от радости. Насколько полнее станет жизнь! Вместо того, чтобы
уныло сновать между берегом и рыболовными судами - знать, зачем живешь!
Мы покончим с невежеством, мы станем существами, которым доступно
совершенство и мастерство. Мы станем свободными! Мы научимся
летать!"
- Безответственность? Собратья! - воскликнул он! - Кто более
ответствен, чем чайка, которая открывает, в чем значение, в чем высший
смысл жизни, и никогда не забывает об этом? Тысячу лет мы рыщем в
поисках рыбьих голов, но сейчас понятно, наконец, зачем мы живем: чтобы
познавать, открывать новое, быть свободными! Дайте мне возможность,
позвольте мне показать вам, чему я научился...
Джонатан провел остаток своих дней один, но он улетел на много
миль от Дальних Скал. И не одиночество его мучало, а то, что чайки не
захотели поверить в радость полета, не захотели открыть глаза и увидеть!
Каждый день он узнавал что-то новое. Он узнал, что, придав телу
обтекаемую форму, он может перейти в скоростное пикирование и добыть
редкую вкусную рыбу из той, что плавает в океане на глубине десяти
футов; он больше не нуждался в рыболовных судах и черством хлебе. Он
научился спать в воздухе, научился не сбиваться с курса ночью, когда
ветер дует с берега, и мог преодолеть сотни миль от заката до восхода
солнца. С таким же самообладанием он летал в плотном морском тумане и
прорывался сквозь него к чистому, ослепительно сияющему небу... в то
самое время, когда другие чайки жались к земле, не подозревая, что на
свете существует что-то, кроме тумана и дождя. Он научился залетать
вместе с сильным ветром далеко в глубь материка и ловить на обед
аппетитных насекомых.
Он радовался один тем радостям, которыми надеялся когда-то
поделиться со Стаей, он научился летать и не жалел о цене, которую за
это заплатил. Джонатан понял, почему так коротка жизнь чаек: ее съедает
скука, страх и злоба, но он забыл о скуке, страхе и злобе и прожил
долгую счастливую жизнь.
- Ты приблизишься к небесам, Джонатан, когда приблизишься к
совершенной скорости. Это не значит, что ты должен пролететь тысячу
миль в час, или миллион, или научиться летать со скоростью света.
Потому что любая цифра - это предел, а совершенство не знает предела.
Достигнуть совершенной скорости, сын мой, - это значит оказаться там.
- Чтобы летать с быстротой мысли или, говоря иначе, летать куда
хочешь, - начал он, - нужно прежде всего понять, что ты уже прилетел...
Суть дела, по словам Чианга, заключалась в том, что Джонатан
должен отказаться от представления, что он узник своего тела с размахом
крыльев в сорок два дюйма и ограниченным набором заранее
запрограммированных возможностей. Суть в том, чтобы понять: его
истинное "я", совершенное, как ненаписанное число, живет одновременно в
любой точке пространства в любой момент времени.
Дни шли за днями, и Джонатан заметил, что он все чаще думает о
Земле, которую покинул. Знай он там одну десятую, одну сотую того, что
узнал здесь, насколько полнее была бы его жизнь! Он стоял на песке и
думал: что' если там, на Земле, есть чайка, которая пытается вырваться
из оков своего естества, пытается понять, что могут дать крылья, кроме
возможности долететь до рыболовного судна и схватить корку хлеба. Быть
может, она даже решилась сказать об этом во всеуслышание, и стая
приговорила ее к Изгнанию. И чем больше Джонатан упражнялся в
проявлении доброты, тем больше он трудился над познанием природы любви,
тем сильнее ему хотелось вернуться на Землю. Потому что, несмотря на
свое одинокое прошлое, Джонатан был прирожденным наставником, и его
любовь проявлялась прежде всего в стремлении поделиться добытой им
правдой с каждой чайкой, которая ждала только благоприятного случая,
чтобы тоже ринуться на поиски правды.
чем выше летает чайка, тем дальше она
видит.
- ДА. Я ХОЧУ ЛЕТАТЬ!
- Все ваше тело от кончика одного крыла до кончика другого, -
снова и снова повторял Джонатан, - это не что иное, как ваша мысль,
выраженная в форме, доступной вашему зрению. Разбейте цепи, сковывающие
вашу мысль, и вы разобьете цепи, сковывающие ваше тело...
"Тело - это не что иное, как мысль"
- Ох, Флетч! Ты не должен любить обезумевшую стаю птиц! Ты вовсе
не должен воздавать любовью за ненависть и злобу. Ты должен
тренироваться и видеть истинно добрую чайку в каждой из этих птиц и
помочь им увидеть ту же чайку в них самих. Вот что я называю любовью.
Интересно, когда ты, наконец, это поймешь?
- Прежде всего, - медленно проговорил он, - вы должны понять, что
чайка - это воплощение идеи безграничной свободы, воплощение образа
Великой Чайки, и все ваше тело, от кончика одного крыла до кончика
другого - это не что иное, как ваша мысль.
@темы:
книги - жизнь,
притча,
цитаты
-
-
12.08.2009 в 22:30хочешь, - начал он, - нужно прежде всего понять, что ты уже прилетел...=Судьба конечно странная вещь, мы рвемся на встречу ей, и не всегда понимаем, что встреча уже состоялась .
Бах, красиво очень. символично, более чем, как и Льюис в нарнии изображает все тот же образ...
-
-
12.08.2009 в 23:31Хроники нарнии мне еще почитать надо...)
-
-
13.08.2009 в 00:30-
-
13.08.2009 в 00:47-
-
13.08.2009 в 16:20-
-
13.08.2009 в 16:24